Глава из книги Г.Члиянца (UY5XE) и Б.Степанова (RU3AX) «Листая старые «Call Book» и не только…» (Львов-Москва, 2008)
Один из старейших советских военных радистов-разведчиков полковник в отставке Главного разведывательного управления (ГРУ) Генштаба Красной Армии в довоенные годы выполнял многие ответственные задания командования. Он держал радиосвязь с бойцами-интернационалистами, сражавшимися в Испании; был начальником радиосвязи главного советника СССР в Китае, отражавшем в то время японскую агрессию; в годы Великой Отечественной войны принимал участие в создании партизанской радиосвязи (довоенный его позывной установить не удалось, в 1946-58 гг. он работал позывным UA3CB). Константин Михайлович много вспоминал о роли радистов службы радиосвязи ГРУ, которые до войны были коротковолновиками. Они действовали как на захваченной врагом территории, так и несли круглосуточную радиовахту по поддержанию радиосвязи с мобильными группами и отрядами. Были коротковолновики и радистами службы внешней разведки HКВД. Радистов-разведчиков готовили в Горьком в так называемой «Сормовской школе».
Несколько сотен радиолюбителей-коротковолновиков были радистами в партизанских отрядах, многие из них руководили радиосвязью. В Центральном штабе партизанского движения (ЦШПД) радиосвязь возглавляли К.М. Покровский и В.П. Ярославцев (его позывной установить не удалось), в партизанских объединениях Брянских лесов – (после ВОВ — UA3DH), в Ленинградской области – (U1CR), в Латвии – (U1AP). Радиоузел Минского партизанского соединения возглавлял коротковолновик И.Ф. Вишневский (его позывной установить не удалось), а радиоузел Украинского штаба партизанского движения (УШПД) возглавлял (U5AH).
На передающий центр ЦШПД Наркоматом связи был выделен руководитель Московской дирекции радиосвязи (ранее – eu3BB).
Была создана и спецшкола (с несколькими филиалами) по подготовке партизанских радистов. Их преподавателями, в частности, стали (U3CY) и (U3AT).
Учитывая специфику работу разведки собрать информацию удалось лишь о немногих.
— (Москва; перед ВОВ был оператором коллективных радиостанций МИИС — UK3AQ/UK3CU; во время ВОВ воевал в составе радиоцентров ГРУ; после ВОВ — UA3DG/U3DG);
— (Москва; перед ВОВ — U3BR; во время ВОВ возглавлял спецгруппу радистов-разведчиков ГРУ на Балканах);
— (Минск; перед ВОВ — U2BT; во время ВОВ — радист центра связи ГРУ; после ВОВ — UC2AD);
— (Москва; перед ВОВ — U3AB; со второй половины 30-х годов — сотрудник разведорганов, в 70-х гг. – UA3AB; полковник ГРУ в отставке);
— (Ташкент; ранее — au8AA; с марта 1930 г. по июль 1933 г. по линии разведки находился в загранкомандировке);
— (Москва; перед ВОВ — U3BI; сотрудник разведорганов; в 70-х годах — UA3IB);
— (Москва; перед ВОВ — U3BA, был оператором коллективных радиостанций МИИС — UK3AQ/UK3CU; во время ВОВ воевал в составе радиоцентров ГРУ; после ВОВ — UA3DA/U3DA).
Самой массовой и особо почитаемой радистами как спецслужб Красной Армии и HКВД, так и партизанских отрядов была радиостанция «Север» или «Северок», как ее любовно называли радисты тех времен (подробно с ней можно ознакомиться в Музее фирмы РКК — http://www.rkk-museum.ru).
История ее создания такова. В 1939 г. в Московском электротехническом институте связи защищал дипломный проект Борис Михалин (его научным руководителем был профессор Борис Петрович Асеев, он же — зам. по науке HИИ связи Hаркомата обороны — HИИС HКО). Темой проекта была портативная радиостанция для геологов. После защиты дипломного проекта Асеев привлек Михалина на работу в HИИС HКО. Борис Михалин приступил, на базе своего дипломного проекта, к разработке для военной разведки радиостанции «Омега». Эта радиостанция была разработана и выпущена опытная партия (около 100 шт.).
С декабря 1941 г. на Ленинградском заводе им. Козицкого начался ее серийный выпуск варианта радиостанции, доработанного под серийное производство в условиях войны. Началу этой работы предшествовали испытания трех радиостанций подобного назначения – «Омега», «Белка» и ПП -1. «Белка» была разработана специалистами НКВД, а про радиостанцию ПП-1 информации найти не удалось. Предпочтение было отдано «Омеге», поскольку она могла работать на передачу в плавном диапазоне, а «Белка» — только на фиксированных частотах, определяемых набором кварцевых резонаторов. В условиях военного времени это было важное преимущество.
Доработанная под серийное производство с участием Бориса Михалина радиостанция получила название «Север». C 1942 г. (уже в блокадном городе) начался выпуск ее модификации — «Север-бис» . За это в 1942 г. Б. Михалин был награжден орденом Красной Звезды. Всего за годы войны было выпущено около 7000 радиостанций.
В освоении этой радиостанции в серийном производстве принимал участие все тот же Н. Н. Стромилов, который по существу был ее заказчиком от штаба партизанского движения Ленинградской области. Не имевший высшего образования Николай Николаевич был призван в армию с присвоением звания младшего воентехника (младшего лейтенанта). Но пользовался громадным уважением и у военных, и у производственников. Вот так это описано в книге В. Жукова и Д. Исакова «Север» выходит на связь» (М.: «Сов. Россия», 1971).
«- Я же вас просил, — в сердцах произнес Миронов, — советовал консультироваться со Стромиловым. А вы, я вижу, пренебрегли советом.
— Я старше званием… Служу побольше. Чем вам конкретно не нравится моя работа?
— Старше званием! Ну, знаете. — Миронов вскочил, оттолкнул стул. — Я тоже не мальчик, а день и ночь готов учиться у Стромилова. Да-да! Вы не согласны? Думаете, Миронов преувеличивает, какого-то воентехника возвел в главные специалисты? Ладно, пусть я ошибаюсь. Но вот…
Он подошел к шкафу, торопливо извлек книгу в твердой синей обложке. Дернул за бумажную закладку.
— Вот смотрите: «Северный полюс завоеван большевиками» называется. И вот что пишет здесь Герой Советского Союза Отто Юльевич Шмидт. Смотрите: «О другом большом мастере еще мало писали — о радисте и радиотехнике Н. Н. Стромилове. Работник Ленинградской радиолаборатории, он давно творчески участвовал в конструировании специальных радиоустановок для полярных станций, прекрасных, удобных и надежных установок, обеспечивающих связь с ледоколами и с самолетами, включая прошлый и нынешний полет Чкалова…»
— Простите, я не понимаю, зачем это? — недовольно вставил майор.
— А вы слушайте, слушайте: «Стромилов поехал, чтобы остаться на острове Рудольфа, держать связь со своим другом Кренкелем и, если нужно, разъяснять ему недоразумения, которые могли возникнуть с новой станцией». — Миронов произнес «разъяснять ему недоразумения» почти по складам, особенно громко. — Это Кренкелю-то! Понимаете? А вот дальше: «Но на деле Н.Н. Стромилов сделал гораздо больше. Он летал радистом в разведках Головина, флаг-радистом в отряде Молокова к полюсу. Это артист своего дела. Любо-весело смотреть, как этот длинный и худой человек с горящими глазами, Дон-Кихот по фигуре уверенно колдует среди тонких деталей современной большой радиопередаточной аппаратуры. Его тонкие нервноподвижные пальцы, какие бывают у скрипачей, казалось. непосредственно излучают таинственные волны». Видите, — заключил Миронов, — видите, какой замечательный товарищ рядом с нами работает. Ей-богу, не грех у него поучиться. Тут субординация ни при чем. По-умному надо. А доклад нам придется повторить, схему переделать. Без визы Стромилова не приходите!
…
Вообще-то «Север» — рация куда как надежная. Это тоже говорили, но в боевой обстановке всякое может произойти. Стромилов с инструкторами у каждого, кто в задания возвращался, детально выясняли, какие были отказы, сводили случавшиеся неисправности в таблицы. классифицировали. Сколько с заводскими инженерами улучшений в станцию внесли! И уж если потом бывали поломки да отказы, так их никак конструкторам да технологам не преодолеть. Ну, скажем, чрезвычайно неудачное приземление парашютиста, удар, какого никакая радиоаппаратура не выдержит.»
